Системообразующий фактор

В жанре репортажа есть журналистский приём, который можно обозначить, как «Один день с…». Выполняется он просто: «прикрепляешься к объекту» и ходишь за ним от звонка до звонка дежурной смены. На этот раз «прикрепиться» предстояло к начальнику ОМВД России по Останкинскому району.
Капитан полиции Сергей Гладышев на должность эту назначен недавно – всего три месяца. До него отдел фактически два года работал без руководителя. Сказать, что коллектив подразделения лихорадило, будет, пожалуй, преувеличением, однако проблем за это время накопилось немало, и новому начальнику справляться с ними пришлось в авральном режиме. Здесь без жёсткой требовательности было не обойтись, и требовательность эта не всем пришлась по нраву, но об этом — позже. Пока заметим, что в перечне исходных данных, с грузом которых Гладышев принял подразделение, некомплект по ряду основных должностей, постоянная кадровая текучка, недостаток опытных руководителей — и всё это удерживало отдел на нижних позициях в городской рейтинговой таблице.
Идя на встречу, я уже изначально предполагал, что коль скоро молодого полицейского (Гладышеву только-только исполнилось 30) приказом начальника главка назначают руководить весьма показательным территориальным отделом, то, очевидно, он должен обладать недюжинными организаторскими способностями. Предполагал… и не ошибся. Деловую хватку Гладышева чувствуешь с первых минут. В поведении руководителя — ни капли привычной вальяжности или, не дай бог, начальственной расслабленности, только — постоянная мобилизованность и собранность.
Утро на КПП.
Гладышев приезжает на КПП. Этого требуют не только нормативные регламенты, но и реалии рабочего ритма. Чтобы успеть к этому времени, Сергею приходится вставать в пять «с копейками» — ведь добирается он из Нахабина. Как признался сам, стоило бы, конечно, перебраться поближе к рабочему месту и займётся этим в ближайшее время.
Здесь, на КПП начальник принимает краткий доклад об оперативной обстановке на территории отдела от сержанта из комендантской группы. Тот рапортует о дежурстве, информирует, подвергался ли отдел проверкам в отсутствие начальника. Затем следует обход. Проверяется чистота территории, противопожарная защищённость. О том, что здание отдела и периметр вокруг него пребывают в идеальном порядке, газета уже писала: отдел отмечался как одно из самых благоустроенных территориальных подразделений. От взятой планки Гладышев не отступит: вокруг здания не увидеть не только ни одного случайного автомобиля, но и малюсенького окурка. Руководитель напоминает постовому некоторые базовые положения караульной службы, останавливается на основных требованиях к антитеррористической защищённости, ставит положенные отметки в журнале проверок несения службы.
Через 5—7 минут начальник уже в помещении дежурной части. Здесь он принимает куда более развёрнутый доклад старшего оперативного дежурного. Звучат цифры, характеризующие оперативную обстановку. Затем руководитель обходит камеры СПЗЛ (специальные помещения для задержанных лиц), проверяет, казалось бы, малозначимые вещи, вплоть до обеспеченности задержанных постельным бельём. С педантизма в подобных «мелочах» начинается отлаженность работы всего механизма территориального отдела. Ведь упусти руководитель из виду какую-либо частность, как её могут зафиксировать куда более пристрастные члены многочисленных наблюдательных комиссий и прочих общественных организаций.
После проверки состояния камеры хранения оружия, вновь в «дежурке» — Гладышев просматривает и расписывается ещё в нескольких ведомостях и журналах. Внимательно изучает каждую карточку «02» (а их — целая пачка) с зафиксированными сообщениями от граждан района. Это — сигналы, принятые службой «102». Задавая вопросы дежурному и ответственному от руководства, расписывает их Гладышев тем не менее исключительно сам. Иначе, говорит, за короткой строкой легко упустить что-то по-настоящему важное.
На мой вопрос, о чём сигнализируют, отвечает:
— Вот, например, автомобиль перекрывает выезд из двора, назревает конфликтная ситуация. Или муж дебоширит. Это работа для участкового. Пишут-звонят много, население — почти 65 тысяч (соответственно этой цифре отдел попадает под так называемую 2-ю категорию), поводов находят достаточно.
Замечу, что останкинский отдел насчитывает 150 человек (вместе с отделением визово-миграционной службы, расположенным неподалёку). Казалось бы, людей много, но работы — ещё больше. Только этих самых карточек «02» в руках Гладышева наблюдаю множество, предположу, что в несколько раз больше, чем обычно у его соседей, не обременённых такими магистралями, как проспект Мира, и таким количеством нарушителей — и собственных, и залётных. Затем вместе направляемся в кабинет начальника отдела.
За рабочим компьютером Гладышев вникает в статистику. Прежде всего его интересуют дела, направленные в суд. По этому же вопросу у него намечен выезд в межрайонную прокуратуру.
Сегодня нет ни общего «селектора», ни видеоконференций. Можно сосредоточиться на собственных делах. Вижу на столе у Гладышева собственноручно разработанные им бланки отчётности и графиков, наглядно демонстрирующих динамику работы служб.
Доклады следуют по регламенту.
Сергей спускается в класс службы, где происходит приём-сдача дежурств. Там уже собрались все руководители отдела. Личный состав приветствует начальника, «замполит» — заместитель по работе с личным составом докладывает о готовности коллектива. Большинство замов, кстати, назначались одновременно с Гладышевым, кого-то подбирал себе сам. Организационные моменты начальник соблюдает строго, в разговоре со мной он упирал на здравый смысл, заложенный в так называемом «80-м приказе» («О морально-психологическом обеспечении оперативно-служебной деятельности ОВД РФ»). Доклады следуют строго по регламенту. В присутствии очередной следственно-оперативной группы отчитывается предыдущая. Члены новой «мотают на ус», что остаётся на их долю, чему уделить первоочередное внимание. Вследствие «категорийности» отдела следователь и дознаватель в составе СОГа чередуются. Поэтому, бывает, собранная информация ждёт «возбуждения» на следующий день. Тем не менее, всё, что можно отработать в день происшествия, делается по максимуму.
Инструктаж.
Наряды заступают на дежурство. Происходит инструктаж, в рамках общегородского мероприятия «Нелегал—антитеррор» зачитываются ориентировки. Ноу-хау Гладышева: всё происходит на фоне непрерывно работающего большого экрана, где в фоновом режиме обновляется информация по разыскиваемым. «25-м кадром» в сознание полицейских внедряются зрительные образы. Возможно, благодаря именно этому буквально накануне сотрудники ППС по приметам, усвоенным в классе службы, задержали гражданина, разыскиваемого за грабёж.
Начальник собирает руководителей служб у себя. Обсуждаются насущные дела, фиксируются задачи на день.
Разговор по душам.
Коллективные заседания заканчиваются, руководитель остаётся один. Но это только так называется. В действительности постоянно звонит телефон, с неотложными делами заходят сотрудники. Гладышев успевает расписывать материалы…
Сделаю отступление, касающееся выбора дня недели для нашего общения. День хотелось осветить типовой, в то же время не самый загруженный, чтобы не усугублять его ещё и своим присутствием. Но какой день назвать «незагруженным» для отдела? В понедельник полицейским, как всегда, предстоит разгребать тяжкое наследие выходных. Вал зафиксированных происшествий обычно не удаётся обработать за дежурные сутки, достаётся и вторнику. А ещё в начале недели — положенный день «единого государственно-правового информирования» всего личного состава, а ещё — строевой смотр. Нет, понедельник — никак, равно, да и вторник под вопросом. Среда тоже неудобна, поскольку типовым днём её не назовешь, по средам у начальника — приём населения. До Гладышева эту функцию прежние руководители осуществляли дважды в месяц, по предварительной записи. Новый начальник ввёл практику еженедельного приёма — по средам с 15.00 до 18.00.
В итоге нами выбран четверг. Назвать его лёгким днём язык тоже не повернется, но, по крайней мере, в четверг руководителю придётся потерпеть присутствие журналиста. Ему не привыкать, как и все его коллеги, он натренирован многочисленными проверяющими. К ним Гладышев относится с пониманием: «На то и щука, чтоб карась не дремал». Правда, сходимся с ним на том, что подчас практика проверок идёт по порочному пути, обусловленному «эксцессом исполнителя». Тому, в свою очередь, тоже необходимо отчитаться количеством пунктов в рапорте, несуществующие недочёты высасываются из пальца. И вот ты уже озабочен не столько проведением мероприятия, сколько корректорской обработкой формулировок в отчёте о нём (причём даже не окончательном, а промежуточном) и общением с проверяющими.
Впрочем, занятость дня больше всего зависит от оперативной обстановки, сложившейся по итогам предыдущих суток.
При этом Гладышев с видимым удовлетворением отмечает ту экономию утренних часов и минут, которую с некоторых пор практикует руководство округа. Ежедневное селекторное совещание теперь не вынуждает людей, присутствующих на нём, выслушивать начальников всех 17 окружных отделов. Детальный разбор идёт лишь по «кусту» подразделений, по направлениям службы.
Расспрашиваю о предыдущей учёбе, работе, карьерных, так сказать, вехах. В связи с молодостью трудовая биография Гладышева не столь обширна: с красным дипломом закончил Московский университет МВД России (ф-т подготовки специалистов криминальной милиции), работал оперативником в Северо-Западном административном округе, прошёл там всю оперскую цепочку должностей. Дважды по итогам года признавался лучшим оперативником округа. В 2014 году был назначен исполняющим обязанности начальника полиции ОМВД России по району Строгино, потом — начальником полиции в ОМВД России по району Хорошёво-Мнёвники. В начале августа назначен сюда.
На новом месте Гладышев засучил рукава и принялся наводить порядок. Молодой возраст и образ «отличника» работали зачастую против него. Главной проблемой оказалась кадровая. Прежде, в отсутствие постоянного руководителя в отдел набирали случайных людей, часть из которых попросту обременяла прежние коллективы. А ведь «балласт» обеспечивали не только они: одних только «декретниц» в отделе у Гладышева – 9 барышень. Но их, понятное дело, не тронешь. А вот от кого-то из нерадивых работников пришлось освобождаться. Ну как, скажите, например, терпеть участкового, который за два года работы не раскрыл ни одного преступления, жителям района не знаком, потому что большую часть времени проводил «на больничном»? Расстались.
Естественно, уходя, люди затаили обиду. Обида эта вылилась в фактически анонимную публикацию на сайте «Московского профсоюза полиции» (текст подписал сам тов. Пашкин, который, конечно же, не имел никакого отношения к сбору «доказательств»). Гладышева обвиняли в авторитаризме, излишней требовательности. Ему ставили в вину молодость («не иначе, блатной»), езду на хорошей иномарке («мажор, к тому же»), новый график дежурств («караул, переработка!»). Кому прикажете доказывать степень личной ответственности и самодисциплины, распространяемой им и на остальной коллектив? Да и нужно ли…
После обеда Гладышев едет в Останкинскую межрайонную прокуратуру. Там совместно с курирующим заместителем прокурора они ищут компромисс по визированию материалов дел, направленных в суд, — одному из основных показателей работы отдела. Раньше в прокуратуру приходилось мотаться чаще, ведь в начале пребывания в должности на Гладышева свалилась гора дел «на остатке», сдувалась пыль с заволокиченных материалов. Сегодня же подобный визит ограничен небольшими временными рамками.
Беспокойное хозяйство.
Гладышев уже вновь у себя в кабинете. Вместе с замполитом занимается вопросами комплектования личного состава. Однако подходит время подводить промежуточные итоги дня, вновь поднимается статистика, выясняются обстоятельства задержки экспертиз, «невыставления» положенных карточек, прочие рабочие моменты.
Снова работает с документацией, постоянно прибывающая входящая корреспонденция тут же распределяется по исполнителям.
Вчера в это время «принимал население». Спрашиваю, кого наиболее запомнил из недавних визитеров?
— Гражданка Кубы пришла. Работает на телеканале Останкино, обратилась за помощью. Проблема обычная — житейская: сдавала квартиру, да наниматель попался непорядочный. Договор у них закончился, но тот не съезжал. Разумеется, можно было направить женщину в суд, сославшись на договорные отношения, но решили иначе. Участковый вызвал квартиранта, вправил ему мозги, тот освободил жильё.
Когда задаю тот же вопрос насчёт карточек «02», Гладышев отвечает:
— Запомнился недавний случай: жена угрожала мужу, да не просто словесно, а кидалась на него с ножом, наличествуют следы на руках супруга. Тревогу забила мать бедолаги. Или вот, мужчина брызнул газом из баллончика в лицо соседскому ребёнку. Тот, видишь ли, слишком расшумелся. Нанёс мальчишке ожог роговицы глаза. Возбуждаем уголовное дело. Кстати, в часы приёма держу поблизости всех руководителей. Например, постоянно требуются пояснения начальника службы участковых уполномоченных и его сотрудников. Сразу удобно давать поручения.
Планы на завтра.
К моменту очередного сбора руководителей к заслушиванию подготовлены два уголовных дела, обстоятельства ведения которых, на взгляд Гладышева, требуют вмешательства и помощи руководства. Активизировать расследование, вызвать свидетелей, ускорить проведение экспертизы… Формируется список происшествий, подготовленных к помещению в оперативную сводку. Оглашается статистика выставленных карточек. Кстати, до прихода Гладышева процессуалисты (следователи и дознаватели), сдавая карточки в учётную группу, заполняли их не полностью, многие коды не учитывались, отчего впоследствии отдел оказывался на последних местах в рейтинге. То есть люди исправно делали своё дело, но поверхностное, недостаточно тщательное представление итогов смазывало всю работу. Теперь карточки заполняются скрупулёзно, с учётом всех позиций в бланке.
Настало время планировать завтрашний день. Без чёткого представления, что предстоит делать завтра, рабочего места никто не покинет — ни сам начальник, ни его заместители, ни сотрудники. Расходятся лишь после того, как руководитель убедился в адекватном понимании задач и видении способов их решений.
Рабочий день начальника завершается. Прошёл он в напряжённом ритме. Теперь — домой.
P.S. Посмотрев черновик готовящегося материала, Гладышев высказал замечание: «Многовато внимания моей персоне, а как же личный состав? Люди в большинстве своём стараются работать не меньше моего. Положительной динамики мы достигнем только общими усилиями. Да и не цифры важны, а ощущение жителей района — чтобы жили спокойно, гуляли без опаски и чувствовали себя защищёнными». Но написанное я менять не стал, ведь задача мне ставилась конкретная — рассмотреть личность руководителя как системообразующий фактор. Зато над завершением думать не пришлось, реплика героя материала для этого вполне годится.
Артём Кирпичёв,
фото Александра Нестерова
Место действия.
Останкинский район расположен в Северо-Восточном административном округе города Москвы. Занимаемая им территория составляет 12,46 кв. км, на которой находятся 42 улицы и проживают 55,6 тыс. человек (на 1 января 2010 года). Району соответствует внутригородское муниципальное образование «Останкинское».
На территории района находятся Останкинская телебашня, ВДНХ, проходит монорельсовая дорога. В Останкинском районе можно выделить такие магистральные трассы, как проспект Мира, Шереметьевская улица, улица Академика Королёва, улица Сергея Эйзенштейна, улица Вильгельма Пика, Берёзовая аллея, Сельскохозяйственная улица, Ботаническая улица и улица Дубовая Роща.
На территории района многие названия связаны с историей освоения космоса: улицы Академика Королёва, Кондратюка, Цандера названы в честь первопроходцев в космонавтике, здесь же расположен и дом-музей академика С.П. Королёва.
В Останкинском районе есть два амбулаторно-поликлинических учреждения, 10 школ (в том числе школа № 1220
ШО № 2 «Московский кадетский корпус авиации и космонавтики»), 10 детских дошкольных учреждений, три заведения среднего профессионального образования.